Украинский «Нафтогаз» планирует возобновить добычу углеводородов на шельфе Черного моря, заявил главный исполнительный директор компании Отто Ватерландер.
Он напомнил, что после того как Крым стал российским регионом, «Нафтогаз» прекратил разработку месторождений вблизи полуострова, однако сейчас, по его словам, компания изучает возможности возобновить добычу и привлечь инвесторов.
рамблер без рекламы
«У нас есть амбиции перейти в Черное море, мы уверены, что там большие ресурсы», — заявил он.
Напомним, месторождения углеводородов на шельфе Черного и в акватории Азовского морей, а также в сухопутной части полуострова эксплуатирует компания «Черноморнефтегаз», до 17 марта 2014 года принадлежавшая «Нафтогазу» и национализированная после крымского референдума.
Украина не первый год судится из-за утраченного имущества и «незаконной добычи». Стоит учитывать, что часть месторождений, разрабатываемых уже российским «Черноморнефтегазом», ближе к украинской территории, но вышки компании там стояли еще тогда, когда она была украинской. Должны ли они там оставаться? И правильно ли вообще была осуществлена национализация?
— Сложно сказать, как можно было правильно провести национализацию «Черноморнефтегаза», — отмечает эксперт Финансового университета при правительстве России, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
рамблер без рекламы
— Думаю, логика была следующая. Крым должен владеть всеми своими недрами и предприятиями, которые работают на его территории. Так как «Черноморнефтегаз» владеет лицензиями на добычу нефти и газа в Крыму как на шельфе, так и на суше, то логично было его национализировать. Ведь нельзя отторгнуть компанию — она обеспечивала Крым газом и могла потом подавать в суд за то, что у нее забрали лицензии на разработку месторождений. А если ее национализировать, тогда со всем имуществом. Невозможно взять часть имущества и отдать в собственность «Нафтогаза», а часть оставить.
Все, что было на балансе «Черноморнефтегаза» у него и осталось, а сама компания была национализирована. Из наиболее ценных активов можно выделить две буровые платформы — «Пётр Годованец» и «Незалежність», которые были построены по заказу «Черноморнефтегаза» в Сингапуре. Формально заказчиком был «Черноморнефтегаз» и деньги давал он. Какие перетоки денег были от «Нафтогаза», который владел в момент оплаты «Черноморнефтегазом», сказать сложно.
«СП»: — Международное право тут же на стороне Киева?
— Да, вопрос признания Крыма становится ключевым для разработки шельфовых месторождений полуострова. Россия даже убрала буровые платформы из отдаленных участков от берега, так как боялась провокаций и попыток захвата буровых украинским флотом. Важно понимать, что в целом на Черном море нет сколько-либо крупной добычи углеводородов. Месторождений крупных не нашли, а добыча дорогая из-за больших глубин. Поэтому вопрос, скорее политический, чем экономический. «Нафтогаз» вообще заявлял, что готовит иски к России как государству по поводу экспроприации активов. Вероятно, там будет идти речь и о «Черноморнефтегазе», и о шельфовых месторождениях.
рамблер без рекламы
«СП»: — Украинский «Черноморнефтегаз», созданный после национализации в Крыму одноименной компании, полагает, что Россия незаконно добыла на полуострове 7,2 млрд кубометров газа. По словам главы правления компании Светланы Нежновы, «сейчас Россией незаконно добыто 7,2 млрд кубометров газа, из которых половина — Одесское газовое месторождение (3,5 млрд).
— Точно не могу сказать, что она имеет в виду. „Черноморнефтегаз“ добывает газ и направляет его на потребление внутри региона. Фактически как было до 2014 г, так и осталось после вхождения Крыма в состав РФ. „Черноморнефтегаз“ не экспортирует добытый газ, сырье потребляется только на полуострове.
А что надо было делать? Оставить крымчан без газа? Стоит исходить из того, что недра принадлежат людям, проживающим на территории их расположения. Тогда Крым имел полное право потреблять свои ресурсы. При этом важно, что „Черноморнефтегаз“ принадлежит не »Газпрому», а именно Крыму как официальному властному и административному образованию.
«СП»: — Насколько это серьезные месторождения? Много ли там запасов?
— «Черноморнефтегаз» не дает информацию о своих запасах, но в любом случае они не столь велики. Черное море — это не Персидский залив. Тут запасы гораздо меньше. Масштабной добычи в Черном море не ведет ни одна страна.
«СП»: — Наши вышки стоят, в том числе, ближе к Одессе. Их охраняют боевые катера. Могут ли украинцы сейчас пойти на серьезные провокации? Можем ли мы защитить вышки?
рамблер без рекламы
— Добычу на Одесском месторождении возобновили, но какие объемы добывают там сейчас, я не знаю. Думаю, что используют только скважины, которые ближе к Крыму расположены.
Провокацию Украина может провести, но скорее это было характерно для периода руководства Порошенко. Тогда Россия действительно уводила платформы с Одесского месторождения. Потом их вернули. Видимо есть определенная договоренность в многостороннем формате, что попыток захвата платформ не будет. Россия будет их защищать с применением оружия. Это, конечно, определенная точка риска для России…
— Ранее украинская газета «Зеркало недели» сообщала, что одна из контролируемых Россией вышек находится всего в 100 км от Одессы, — рассказывает главный редактор интернет-портала «Политнавигатор» Сергей Степанов.
— Украинские пограничные катера неоднократно пытались приблизиться к ней, но всякий раз отгонялись силами Черноморского флота. Киевские военные эксперты, кстати, неоднократно утверждали в прессе, что вышки, помимо задач добычи, выполняют роль маленьких баз русского флота — они, якобы, буквально нашпигованы шпионским оборудованием, с помощью которого Москва отслеживает всю акваторию Черного моря.
Не знаю, так ли это на самом деле, но присутствие русских военных в 100 километрах от Одессы должно поддерживать тех, кто верит, что история Русской весны не окончилась в 2014. Каким бы ни было решение международных судов, вышки нельзя отдавать хотя бы из принципа «Где поднят русский флаг — там он спускаться не должен».
Я думаю, что опасность тут не в провокациях со стороны Украины — они были в последние годы неоднократно, но каждый раз ЧФ отгонял и корабли ВМСУ, и погранслужбы Украины, и самолеты. А в том, что наша сторона может пойти на выполнение решений международного суда, чтобы избежать более крупных издержек. Как, например, это было с экипажами и катерами, участвовавшими в «Керченской провокации», которые вернули, полагается, именно возможных решений международного трибунала.
рамблер без рекламы
— С учетом того, что творящееся в мозгах украинских политиков и топ-менеджеров — глубокая тайна, то речь идти там может о чем угодно, вплоть до побережья Ямала или шельфа Сахалина, — иронизирует над вопросом о принадлежности месторождений писатель и политолог Дмитрий Лекух.
— Что бы там ни было — это очевидная провокация, а на каждый чих не наздравствуешься.
«СП»: — Серьезные ли там запасы? Стоят ли они того, чтобы за них так напрягаться?
— Запасы там есть, но имеют они (по крайней мере, разведанные) сугубо региональное значение. Не Ямал, и даже не Каспий, будем откровенно говорить.
«СП»: — Юридически мир не признает российского статуса Крыма, а следовательно — и его месторождений. То есть любой суд априори встанет на сторону Украины? В каком состоянии сейчас судебные разбирательства по этому вопросу? На что они влияют?
— Здесь важно не правовое обеспечение через суды и лиги сексуальных меньшинств, а возможность реального воплощения проекта «в железе». Представить себе, что любое украинское бурение в границах Российской Федерации, признает «мировое сообщество» или нет, я лично не в состоянии, несмотря на все богатство творческой фантазии.
рамблер без рекламы
Вышки, которые Украина попытается поставить, будут арестованы и, скорее всего, конфискованы не судебными приставами, а пограничниками и/или Военно-морским флотом РФ, а они действуют совсем в иной юридической парадигме, глупо это не понимать.
Видео дня. Что будет с рублем на фоне снижения ключевой ставки
